Война как двигатель экономики
В ысказывается подобная точка зрения и за океаном. Наиболее авторитетным ее представителем является лауреат Нобелевской премии в области экономики за 2008 год и популярный колумнист газеты «Нью-Йорк таймс» Пол Кругман. Он прямо утверждает: США преодолели Великую депрессию 30-х годов вследствие того, что грянула Вторая мировая война, и добавляет: «Что нам сейчас нужно – так это финансовый эквивалент войны».
Дабы проиллюстрировать свои умозаключения, ученый в передаче на СNN изложил следующий сценарий: «Предположим, мы бы узнали, что космические пришельцы планируют напасть на нас и нам необходима массированная мобилизация сил для отражения нападения из космоса. По сравнению с важностью подобной задачи угроза бюджетного дефицита и инфляции сразу отступила бы на второй план, и мы за какие-то 18 месяцев вышли бы из нынешнего экономического спада. И если бы вдруг выяснилось, что мы ошиблись и никакой угрозы со стороны пришельцев на самом деле нет, мы бы обнаружили, что от кризиса в экономике не осталось и следа».
В качестве эквивалента войны Кругман предлагает также крупномасштабное строительство за счет государства различных инфраструктурных объектов (дорог, дамб, аэропортов и других сооружений), подобных тем, которые создавались при Франклине Д. Рузвельте в 30-е годы прошлого столетия в попытке вывести экономику из депрессии. Однако нобелевский лауреат приходит к выводу, что в современных американских условиях осуществление такой программы нереально ввиду нерешительности президента Обамы и сопротивления республиканцев вмешательству государства в экономику. Значит, остается только война.
Преимущество войны как средства преодоления кризиса Кругман видит в том, что она позволяет осуществлять дефицитное финансирование государственных расходов в масштабах, немыслимых в условиях мирного времени.
«С экономической точки зрения, – пишет он, – Вторая мировая война представляла собой прежде всего взрыв государственных расходов, финансируемых за счет бюджетного дефицита, масштабы которых были бы немыслимы ни при каких других обстоятельствах. В течение войны федеральное правительство позаимствовало сумму, равную удвоенному ВВП США в 1940 году, что эквивалентно сегодняшним 30 триллионам долларов.
Дефицитное финансирование породило экономический бум, который заложил фундамент длительного процветания. Доля в ВВП совокупного экономического долга страны, как государственного, так и частного, даже уменьшилась благодаря бурному росту экономики. Конечно, свою роль сыграла и умеренная инфляция, понизившая реальную стоимость подлежащего выплате долга. А после войны благодаря улучшению финансового положения частного сектора экономика оказалась способной к процветанию и без дефицитного финансирования».
Не видя очевидного выхода из углубляющегося кризиса, американские политики, экономисты и публицисты все чаще обращаются к опыту государственного регулирования экономики США, которое осуществлялось администрацией президента Франклина Д. Рузвельта в 1933–1939 годах. При этом во всех публикациях и выступлениях на данную тему отчетливо проводятся параллели между нынешним кризисом и Великой депрессией 30-х годов.
«Ничто так не зависит от экономических условий, как именно армия и флот. Вооружение, состав, организация, тактика и стратегия зависят прежде всего от достигнутой в данный момент ступени производства и от средств сообщения»
Многих выдающихся государственных деятелей волновали вопросы военной экономики, которая появилась с возникновением военного дела. В России первые работы по проблемам военной экономики появились в XIX веке. В конце XIX — начале XX века стали более активно выходить научные работы, посвященные изучению взаимосвязи вооружённых сил, военных действий и военной экономики в различных государствах.
Спор веков: помогает ли война экономическому росту?
Хороша ли война для экономического роста? Об этом спорит уже не одно поколение экономистов и историков, и после обострения ситуации на Украине и на Ближнем Востоке, тема вновь в передовицах крупнейших мировых изданий. На этот раз лбами столкнулись эксперты The New York Times и британской The Week. Кто же прав?
Война — мать родна?
В газете The New York Times недавно появилась статья, автор которой, профессор Тайлер Ковен, утверждает, что отсутствие крупных международных конфликтов бьет по экономическому росту, а ожидание войны, напротив, способно ускорить его. По мнению Ковена, в данный момент черепаший темп прироста мирового ВВП во многом объясняется именно стабильностью, а региональные трения не позволяют создать достаточную «психологическую» базу для ускорения восстановления экономики после кризиса. Вот что он пишет:
«В мире в последнее время не было такого уж серьезного количества военных конфликтов, по крайней мере, если посмотреть на ситуацию в историческом разрезе. Некоторые из последних заголовков, в которых говорится об Ираке и Южном Судане, заставляют представить мир как очень опасное, «кровавое» место, но количество жертв не идет ни в какое сравнение с теми миллионами людей, которые погибли в двух мировых войнах. Даже во Вьетнаме погибло гораздо больше людей, чем в любом современном конфликте, в котором принимают участие богатые страны. Пусть это звучит нелогично, но меньшее количество войн делает достижение большей скорости экономического роста менее важным, а значит, и шансов остается меньше».
Если перефразировать эту мысль, получается, что важны даже не сами военные конфликты, а ощущение нестабильности и страха перед завтрашним днем. Действительно, боязнь потерять деньги может заставить людей тратить их как можно быстрее, и в итоге потребительская и деловая активность выливается в экономический рост.
Кроме того, растет объем заказов на продукцию предприятий некоторых секторов, например ВПК. Ковен добавляет: «Ожидание войны заставляет государства идти на правильные шаги, например, когда речь идет о либерализации экономики или инвестировании в науку». Что имеем в сухом остатке? Рост?
Ниже приведен график, который демонстрирует уменьшение количества смертей в рамках вооруженных конфликтов в XX веке. Он призван поддержать точку зрения автора статьи в The New York Times.
Лучший период для экономики — период без войн
На этом графике видно, что и сам рост ВВП, и прибыльность инвестиций после 50-х гг. прошлого века резко выросли. По логике профессора Ковена, говорит Джон Азиз, революция в Российской империи, унесшая жизни 9 млн человек, две мировые войны, в которых погиб 81 млн человек и гражданская война в Мексике, убившая 2 млн человек, — ключевые точки роста для экономики в новейшей истории. При этом именно период 1950-2012 гг. считается наиболее удачным для роста ВВП.
Дебри истории
Можно предположить, что войны были основой для экономического развития до XX века. Однако и эта идея, несмотря на отсутствие достоверных данных по ВВП, кажется Джону Азизу неправдоподобной. По его словам, жизнь до XX века была слишком неспокойной и опасной. Продолжительность жизни колебалась между 20 и 30 годами. Если заглянуть еще дальше, оказывается, что в отдельно взятых регионах количество смертей в военных конфликтах составляло до 60% от всех смертей. В такой ситуации нормальный рост экономики просто невозможен.
Война как предчувствие
Тайлер Ковен, со своей стороны, приводит следующий аргумент: «Фундаментальные инновации, такие как ядерная энергия, компьютеры, современная авиация, — все они стали возможны только благодаря желанию американского правительства победить страны Оси и затем выиграть в холодной войне. Интернет изначально создавался, чтобы обеспечить стране коммуникации в условиях ядерного конфликта, Кремниевая долина создавалась благодаря финансированию со стороны оборонной промышленности, а не на деньгах, которые получают стартапы, вроде социальных сетей. Запуск спутника Советским Союзом пробудил в американцах интерес к наукам и технологиям, что впоследствии помогло экономике расти».
С этим эксперт The Week не спорит, но утверждает, что главная мысль здесь заключается в том, что масштабной войны с СССР удалось избежать. Иными словами, если назревает конфликт, экономика действительно продолжает развиваться ударными темпами на фоне угрозы, но именно отсутствие конфликта как такового позволяет не терять миллиарды долларов и миллионы жизней, а с ними — и проценты ВВП.
Политика «невозврата»
До сих пор возвратить свое золото из США смогла лишь одна страна – и то, не в полном объеме. Вашингтон отказывался возвращать Парижу золото под надуманными предлогами, и знаменитый президент Франции Шарль де Голль пошел на нестандартное решение вопроса. В 1965 году он собрал все бумажные доллары, которые только смог, – полтора миллиарда наличными – и вывез их в США, предложив американскому президенту Линдону Джонсону обменять эту макулатуру по официальному курсу в 35 долларов за унцию золота. Джонсон, не ожидавший подобной наглости, вынужден был пойти на обмен. Но не всей денежной массы, а примерно её половины. Но уже в августе 1965 года золотой резерв Франции исчислялся 4400 тоннами благородного металла.
Другие государства пытались вывести с «доверительного хранения» в США свое золото, но продолжают получать отказы до сих пор. Даже в последние году Германия, Голландия, Индия, Британия и даже Китай не могут добиться возврата своих слитков. Войн давно нет, но Федеральная резервная система просто придумывает отговорки для отказа. Недавно экс-помощник по экономической политике министра финансов США в администрации Рональда Рейгана Пол Крейг Робертс: заявил: «Никто из стран, хранящих своё золото в Америке, не получит его обратно. Штаты распродали его в своих целях, и большая часть золотых запасов была исчерпана где-то в 2011 году».
«Войны США развязывают не только для получения сиюминутных финансовых выгод, но и стратегических. К примеру, в 1990-е был развязан масштабный конфликт на Балканах, апофеозом которого стали бомбардировки Югославии и Сербии, создание государства Косово. Это очень сложный маневр – Балканы стали анклавом мусульманизации Европы, чтобы в конечном итоге снизить интеграционные процессы в Европе и ослабить Евросоюз.
И большая эйфория, которая была в 1990-х по поводу перспектив Евросоюза, к 2015 году вылилась в серьезные проблемы – Brexit, подъем ультраправых движений, и главное – миграционный кризис. В итоге конкурентные позиции ЕС серьезно подорваны, развитие Европы существенно сдержано. Вся эта политика разворачивалась американцами в 1990-е, а печальные «плоды» будет приносить еще много лет», — подчеркивает Васильев.
«Сегодня американцы на Венесуэле пробуют, насколько им удастся действовать в других странах по своему усмотрению без оглядки на мировое сообщество – в том числе в военных действиях. Возможность военной интервенции Штатов в латиноамериканской стране все еще остается – спецслужбы Америки там уже активно работают. Есть такие страны, как Уругвай и Мексика, которые могут стать следующими в «списке Вашингтона», не говоря уже о Кубе и Никарагуа.
В окружении Трампа есть люди, который ничего не сдерживает – они готовы хоть сегодня развязать новые войны где угодно. В первую очередь – на полушарии, которое американцы считают своим», — отмечает Затулин.
О том, что попытки переворота в Венесуэле инспирированы американцами, свидетельствуют стандартные приемы США в информационной войне. Как только Штаты официально поддержали оппозиционера Гуайдо, у президента Мадуро «обнаружились» телохранители из некоей частной военной компании «Вагнера», которую американская пропаганда старается устойчиво увязать с российским предпринимателем Евгением Пригожиным. Данный фейк, безо всяких проверок и подтверждений, просто со слов называющего себя казачьим атаманом Евгения Шабаева, опубликовало известное международное агентство Reuters, а с его подачи, тоже не удосужившись проверить информацию, подхватили многие сми.
New York Times: мировой экономике нужны мировые войны
Для ускорения темпов роста глобальной экономике “не хватает мировой войны”. Так считают в одном из ведущих американских изданий, New York Times.
За годы после финансового кризиса 2008 г. западные экономисты перебрали множество различных причин, из-за которых мировая экономика никак не может начать развиваться более быстрыми темпами. Плохая погода, жадные банки, ленивые европейцы, хитрые китайцы – список оправданий затянувшейся экономической стагнации все рос и рос.
Бурное восстановление вот-вот должно было начаться, но вместо этого кратковременные всплески активности после огромных вливаний средств со стороны мировых центробанков сменялись новыми этапами медленного развития. И вот, похоже, они добрались до главного…
«Война как двигатель прогресса». Эта тема стара как мир. Апокалипсис, конец света для одних оборачивается источником огромной прибыли для других. Чем больше масштаб войны, тем более масштабны инвестиции в новые технологии военно-промышленного комплекса, которые затем находят свое применение в мирной жизни. Чем более разрушительны последствия войны, тем более масштабны последующие восстановительные работы.
Тема благотворного влияния мировой войны с каждым годом замедленного роста мировой экономики набирает обороты. В статье New York Times (NYT) “The Lack of Major Wars May Be Hurting Economic Growth” причинно-следственные связи, наконец, установлены и вынесен вердикт – или продолжение медленного роста, или мировая война, которая вызовет огромные жертвы, но затем принесет процветание.
“The Lack of Major Wars May Be Hurting Economic Growth”
Многие экономисты пытаются объяснить, чем вызван длительный период замедленного экономического роста в развитых странах. Они уже указали на низкий потребительский спрос, растущее неравенство, конкуренцию со стороны Китая, чрезмерный уровень регулятивных норм в различных странах, неполноценную инфраструктуру и истощение новых идей и инноваций. Однако теперь все больше внимания привлекает еще одно объяснение: это затянувшийся период мира.
По историческим меркам, в последние годы не было крупных войн. Если судить по новостям из Ирака или Южного Судана, наш мир выглядит довольно кровавым. Однако число сегодняшних потерь среди населения меркнет с по сравнению с десятками миллионов людей, убитых в двух мировых войнах в течение первой половины ХХ века. Даже в войне во Вьетнаме погибло больше людей, чем в любой другой войне, в которой участвовали развитые страны.
Мирное существование, как бы ни парадоксально это звучало, затрудняет достижение более высоких темпов экономического роста. Данная точка зрения не подразумевает, что участие в войнах улучшает состояние экономики, так как война приносит смерть и разрушение. Утверждение о том, что война помогает экономике, также далеко от логики сторонников Мэйнарда Кейнса, которые заявляют, что подготовка к войне повышает госрасходы и обеспечивает людей работой. Скорее вероятность войны помогает властям сфокусировать свое внимание на ключевых проектах.
Попытка найти позитивную сторону в войне в этом плане может показаться отталкивающей, однако примеры истории США показывают, что данная точка зрения имеет подтверждение. Фундаментальные инновации, такие как атомная энергетика, компьютер, современная авиация, все они развивались властями США с целью добиться победы над силами Оси, а впоследствии — для победы в холодной войне. Интернет изначально создавался для того, чтобы помочь США выдержать ядерный обмен. Основы Кремниевой долины закладывались в рамках контрактов с военно-промышленным комплексом, а не по принципам нынешних стартапов. Запуск спутника со стороны СССР подстегнул интерес США к развитию космической отрасли и сопутствующих технологий, что благотворно сказалось на экономическом росте в дальнейшем.
Война в целом приносит сосредоточенность усилий, которую властям не удается достичь в мирное время. Например, Манхэттенский проект, занявший 6 лет и отнимавший 0,4% от ВВП США в пик своего развития, позволил создать атомную бомбу практически с нуля. Сегодня трудно представить аналогичное по своей быстроте и значимости достижение.
Основные аргументы в пользу мировой войны, которые прямо или косвенно упоминаются в материале NYT:
● активизация соперничества, конкуренция с сильным противником;
● гарантированные заказы для компаний, аффилированных с военно-промышленным комплексом.
Отметим еще один:
● передел сфер влияния, возможность проникновения на новые рынки сбыта, которые ранее не контролировались.
После Первой мировой войны
США стали одним из ведущих кредиторов для многих стран мира. Официально вступив в войну ближе к ее концу, США понесли минимальные потери в человеческих жизнях по сравнению с другими участниками войны.
При этом Америка смогла извлечь для себя максимальную выгоду. Многие отмечают, что период под названием «Ревущие двадцатые» (Roaring twenties) в США начался именно на фоне перехода от экономики военного времени к индустриальной экономике.
Заголовок статьи немецкого издания Spiegel, вышедшей в апреле 2014 г., вполне красноречиво говорит о выгоде, которую США извлекли для себя из первого глобального конфликта в XX веке: «‘We Saved the World’: WWI and America’s Rise as a Superpower»
После Второй мировой войны
США аккумулировали огромный объем золота. СССР и другие страны были вынуждены оплачивать американскую помощь золотом. При этом, по мнению многих историков, именно Вторая мировая война позволила США выйти из Великой депрессии 30-х гг.
К 1948 г. удельный вес США в промышленном производстве западных стран составил 55%. На долю американской экономики приходилось 50% мировой добычи угля, 64% – нефти, 53% – выплавки стали, 17% – производства зерна, 63% – кукурузы. После Второй мировой войны США сосредоточили в своих руках около 2/3 мировых запасов золота, доля американского экспорта в структуре внешней торговли западных стран составила около 30%.
Как США заработали на «плане Маршалла»
Претворение в жизнь «Плана Маршалла», проекта по восстановлению разрушенной после Второй мировой войны европейской экономики, также буквально озолотило США и открыло новые рынки сбыта.
Цена процветания
“Жизнь в преимущественно мирных условиях с темпами роста ВВП в 2% имеет большие преимущества, которых нет в мире с темпами роста ВВП в 4% и большим количеством смертей. Экономический статус-кво не впечатляет на первый взгляд, однако это то, чего наши предки никогда не могли достичь. Вопрос заключается в том, сможем ли мы превзойти их или мирный период последнего времени окажется лишь пузырем, который вот-вот лопнет”.
Завершение статьи NYT на подобной зловещей ноте оставляет гнетущее впечатление. Бросается в глаза подмена понятий: «экономика США» приравнивается к «мировой экономике», благо для экономики США приравнивается к процветанию всего мира. При этом массовая гибель людей и масштабные разрушения в странах Европы, как это ни чудовищно звучит, в первую очередь «позитивны» именно для Америки.
В рассуждениях западных СМИ мировая экономика (=экономика США) превращается в какое-то ненасытное кровожадное существо наподобие семитского Молоха. Во имя того, чтобы это божество экономистов, финансистов и политиков обеспечило темпы роста ВВП не в 2%, а в 4%, необходимо приносить в жертвы людей и целые страны.
Десятки миллионов людей, которые погибли в мировых войнах, никогда не смогут оценить результаты этого «быстрого экономического роста».
Какова будет цена новой мировой войны, к которой, похоже, начали подготавливать почву западные СМИ. Кто заплатит эту цену. И кто будет в очередной раз пожинать плоды восстановления разрушенного мира.
Valormainstream вернулся спустя 3 года.
В этом году из за ковида отдыхать решили дома, в России. Как то не стали рисковать. За 15 лет путешествий ( ежегодно, кроме 2020 года) побывали во всех популярных туристических местах ( Турция, Египет, Греция, Таиланд, Вьетнам).
Не считаю себя очень требовательным и капризным. Всякое было за это время: и багаж теряли, и в другой отель заселяли, т.к. наш был не освобожден и т.д. Старались не акцентироваться на этих накладках, все с юмором решалось, настроение в отпуске старались не портить.
По Геленджику остались очень смешанные чувства:
1. По приезду в оттель, на ресепшене нам сразу предложили оплатить наличными, отказавшись от предварительного бронирования на Букинг. Я отказался, т.к. у меня кэшбек 10%, а это 8к. С недовольным видом оформили, но сказали, что нужно входить в положение других. Мда.
2. Сам город очень красивый, уютный, море, сосны, горы.
3. Пляж удивил стоимостью за шезлонги. В Турции (Мармарис) платил 3 $ за 2 шезлонга под грибком на весь день (около 240 руб при нынешнем курсе). Здесь 500 руб, но с 8 до 14 и с 14 до 20 еще 500. Хочешь матрас? Еще 100 рублей. Многовато.
4. Туалеты платные, никто в них практически не ходит. Душ платный (100 руб) после моря принять. Везде где за границей отдыхал это бесплатно ( фонтанчики с пресной водой, туалеты и т.д.).
5. Даже в больших заведениях (ресторан, кафе) очень неохотно идет безналичная оплата. Пришлось подключить сбер онлайн. Переводом с других банков ( у меня Тинькоф) расчитаться не мог.
6. Очень много мелкого нае.алова. Например, зашли поесть в кафе, спрашиваю, где у вас туалет? Отвечают: на углу кафе туалет, посетитили нашего кафе ходят бесплатно. Пришел, как на дурака посмотрели, платите, нет никаких договоренночтей))))
7. Кухня вкусная, во многих местах ели, все понравилось
Повторюсь, я не ходил губы склюквив, ища одни недостатки и не замечая достоинств. Но стоимость отдыха оказалась сопоставима с отдыхом в Дубае (Шарджа) в 2018 году. Я хочу отдыхать в России, тратить здесь свои заработанные, и море отличное, климат прекрасный, но сервис, цены и условия проживания пока не в пользу российского туризма. Извините, если кого обидел, высказал свою точку зрения.
Комментарии экспертов
Татьяна Гончарова, председатель правления организации «Объединение предпринимателей»:
«Уж очень часто чиновники вмешиваются в наши дела. Только что работал в правовом поле, лёг спать, проснулся – уже какой-то закон изменился, и над тобой повис дамоклов меч. У нас были бежевого цвета киоски, потом людей заставили переделать их в коричневые. Сколько кредитов взяли предприниматели! Но разве эти кредиты пошли на пользу экономике?
Предположим, предприниматель взял без залога кредит, открыл своё дело. Где гарантия, что завтра не изменится закон и все его расчёты не полетят в тартарары? Например, я хотела купить два холодильника, чтобы меня не вытолкнули с рынка. Но нет, теперь я должна купить онлайн-кассу. Если торгуешь алкоголем, нужен ЕГАИС, если жиросодержащей продукцией – система «Меркурий».
Да, кому-то нужна для начала финансовая помощь. Но чтобы предприниматель не сдулся, нужно совершенствовать законодательство. И главное – прислушиваться к предпринимательскому сообществу. Сейчас меняется 381 закон «О регулировании торговой деятельности» – наши предложения опять не учли».
Дмитрий Ломсадзе, учёный-экономист:
«Я не разделяю оптимизма чиновников. Тем более, когда речь идёт о прогнозах на среднесрочную перспективу – до 2024 года. У них и с планированием на год проблемы бывают, что уж говорить о предстоящем пятилетии.
Хотя, возможно, именно сейчас у наших управленцев проявились уникальные способности видения будущего, и им заранее стало известно, насколько вырастут тарифы и цены на горюче-смазочные материалы, усилится ли монополизация рынка крупными компаниями, как будут падать или расти реальные доходы населения. Может быть, чиновники способны предсказать уровень социального оптимизма россиян – в среде мелкого предпринимательства его не наблюдается уже на протяжении многих лет.
Возможно, именно воронежские чиновники точно знают, какие внешние шоки в ближайшие пять лет испытает российская экономика, как будет меняться курс рубля к доллару, евро и другим мировым валютам – этот фактор всегда влияет на деловую активность. Было бы интересно с научной и профессиональной точки зрения посмотреть, чем же обоснованы эти расчёты».
